Опять не пишите, ну да и фиг с вами. У нас снег снова. Сегодня весь день спал-ел-читал книгу-играл в доту. Мне даже не стыдно.
Я прнс. Осторожно, фантазии школьников о наркотиках!

19
Оставаться употреблять на месте, в застенках трущоб было небезопасно. Так же, как и ехать через весь город к дому Скипера с достаточно внушительным пакетом кокаина. Оптимальным вариантом был ночной клуб, но на то он и ночной, чтобы быть закрытым днём. Нужно было тихое место с мягкой мебелью и без лишних глаз.
-Кафе?
-На виду у всех? Нет. Парк?
-Холодно. А что…а что если…ты вообще кино любишь?
Глаза Скипера немного расширились, улыбка растянулась до ушей.
-Мне нравится, как ты сегодня мыслишь. Кинотеатр?
-Именно.
Самым непопулярным фильмом из списка оказалась какая-то индийская мелодрама с субтитрами. Возможно, кассирша что-нибудь и заподозрила, продавая двум взрослым, с виду гетеросексуальным парням билеты на слезливый иностранный фильм, но виду не подала.
Только выключили свет, Макс ткнул друга в бок. У него внутри уже всё зудело от интереса – к тому же, опять начало жутко болеть в груди. Скипер внимательно смотрел кино, словно его действительно что-то могло там заинтересовать. Минут пять он сидел, не отрывая глаз от экрана. И через пять минут он также стойко потерял интерес к фильму, доставая из внутреннего кармана пакетик с заветным порошком.
-Для начала нам нужна ровная поверхность, - словно ведя кулинарное шоу начал Скипер.
-Так, подлокотники не подходят. Ладно, возьмём сигаретную пачку, всё равно лучше у нас ничего нет. Тааак…вот, держи двумя руками, ровно. Теперь берём купюрку…в фильмах обычно сотню берут, но у меня в кармане только пятёрка. Ничего, сойдёт. Теперь скручиваем…вот так, цилиндром. Открывааааем…Вот так вот бумажкой немного набираем…пачку ровно держи…насыпаааем. Тааак…чем бы подравнять? Вот блин. Ладно, пальцами, кокса много, не жалко. Вот, дорожечку сформировааали…Пальчик облизнули, да. Теперь внимание, финал. Одним концом в нос…и вот так ведёшь, понял? и вдыхаешь. Иии…готово. Уууху, давно я такого не чудил. Давай, теперь ты.
Макс «обменялся» с другом пачкой «Кэмэла» на пакетик «белого» и 5-долларовую купюру. Открыл. Зачерпнул. Насыпал. Подровнял. Облизнул. Вставил. И, наконец, боясь внезапно чихнуть, направил свёрнутую в цилиндр купюру на дорожку порошка, как нос Боинга на взлётную полосу. Втянул всё, до последней крупинки адского снадобья. В ноздре немного похолодело и онемело. Всё.
Макс удивлённо уставился на друга. Тот, копируя его, тоже сделал непонимающий взгляд.
-А когда должно вставить?
-У кого как. Давай фильм смотреть, ты по ходу поймёшь.
И они оба сосредоточились на тяжёлой судьбе обычного индийского раджи.
Приход начался минут через 10. Или 15. Или 30. Время уже начало плавиться и то растягиваться, как плавленый сыр, то сжиматься, как пружина в придавленной толстой тушей кровати. Сначала Макс почувствовал резкий прилив сопереживания героям. Ему хотелось танцевать, когда раджа пошёл в танец, и заплакать, когда крупным планом показали неестественную родинку – доказательство братства раджи и того-самого-плохого-парня. Внезапно у раджи обнаружилось четыре руки, как у заправского индийского бога, а точка посредине лба старой матери героев начала менять цвет. На экране (внимание, драматический момент!) затихла музыка, но Макс продолжал слышать хор лёгких, звенящих голосов девов - индийских суррогатов ангелов. Слегка повернув голову, Макс застал Скипера за странным занятием – он-то закрывал глаза ладошкой, то убирал её. Заметив взгляд друга, наркоман объяснил:
-Прикинь, я вижу сквозь свою руку. Я могу смотреть это кино не смотря, понимаешь?
Макс кивнул. Он, конечно же, понимал.

20
Когда они вышли на свежий воздух, эффект уже пошёл на спад. Теперь Макс понял, что зуд интереса, охвативший его в первый раз – маленький укус комарика. Сейчас же он с удовольствием содрал бы себе кожу от ужасающей силы чесотки - так сильно ему хотелось ещё. ЕЩЁ - это слово стояло у него перед глазами, его беззвучно шептали потрескавшиеся губы, сердце билось в такт этому божественному слову – один удар «Е», второй удар «ЩЁ». Е-щё, Е-щё, Е-щё, Е-щё. Ещё совсем недавно он чувствовал себя богом, огромным сияющим факелом посреди вечной тьмы. Горел огнём тысячи солнц так, что плавилось, шипело и испарялось его сознание. А теперь кто-то убрал жар, и он просто горел огнём маленького туристического костра. Но память о том, каким грандиозным существом с бесконечной силой воли он был совсем недавно заставила отказаться. Макс гордо поднял голову (пожалуй, даже слишком высоко), и зашагал вперёд. Просто вперёд. Скипер шёл рядом, и они оба молчали.
Впрочем, недолго. Стоило только кому-то из них открыть рот, как стало ясно – друзья ощущали один и тот же зуд, словно двоё заражённых одной болезнью. И они решили, что нечего проявлять титанические усилия, сдерживая себя. В конце концов, титаны не нуждаются в том, чтобы что-то себе доказывать.
Наплевав на условности и отойдя достаточно далеко от кинотеатра, друзья резко повернулись и побежали назад. Суетливо зашли внутрь. И так же суетливо вышли через пару минут. Если бы кто спросил их, зачем они вернулись, то ответ был бы, определённо, «Да так, нужно было попудрить носик». И ложью бы это не было.
-Я понял Макс, что нам нужно. Я понял. Его не любил Бредбери и обожают люди с одышкой или болью в суставах. О чём я?
-Это просто, Ски. Автомобиль, - друзья были абсолютно на одной волне.
-В точку, Кви. Сколько у вас осталось репродукций портрета Джорджа Вашингтона?
-На общую сумму 4 800 дензнаков отсоединившейся самопровозглашённой колонии Великой Британии, – тон обоих предполагал монокли. Или, как минимум, игру в крикет.
-Да, сможем только взять напрокат, или старую, которая умрёт через два квартала. Но в жизни, по сути, нет ничего навсегда. Мы всё берём напрокат – сроком до гробовой доски.
-У меня только одна идея есть. За машину возьмёмся после неё. О`к?
Скипер подмигнул. Иногда жаль, правда, подумал он, что теперь он видит сквозь предметы. Даже моргнуть нельзя нормально – веку насквозь видно.